Е.Буйко сообщает о своих прабабушке и дедушке
Общеизвестно, что своеобразие и качество сказочного повествования во многом определяется личностью сказочника, степенью усвоения им традиции, его сказительским талантом или отсутствием такового, характером, темпераментом, жизненным опытом, настроением, вдохновением и даже состоянием здоровья.
Комментарии рассказчиков свидетельствуют, что главным источником усвоения сказок была семейная традиция. В нашем сборнике есть семь сказок, которыми представлена такая семейная традиция. Все записаны в д. Городищи, Артемовской вол., Невельского р-на, студенткой пединститута Евгенией Буйко от ее прабабушки Елизаветы Сазоновны Буйко, дедушки Василия Петровича и бабушки Пелагеи Филипповны Буйко.
Елизавета Сазоновна Буйко, без сомнения, была выдающейся сказочницей. К сожалению, она представлена у нас всего одним текстом — Сказкой о трех братах, ведьме и ведьминых дочках (№ 28), записанным, как уже сказано, ее правнучкой и попавшим к нам уже после смерти Елизаветы Сазоновны. Этот текст — прекрасный образец народной сказки, удивительно гармоничной во всех своих элементах. В основе композиции сказки — прием утроения. Причем начало каждого из трех эпизодов страшной трапезы ведьмы-людоедки имеет одно и то же словесное оформление, чем подчеркивается ритмичность сказочного повествования: Ведьма домов воротилася, за стол садилася, дачку сожрала, кости огладала, мясо похвалила и спать завалилась. Збирается у вечери зное на посиделки и новый наказ середней дачке даеть, чтоб тая другого брата на поду запякла… Гармонична, ритмически безупречна каждая фраза сказочницы, образен язык: «Ты, Ванъка-дурачок, нас под монастырь подвев, по тебе и панихиду служить!» -решают умные братья, кому быть изжаренным в ведьминой печи. Делать нечего, вылез дурачок с-под печки — да на загнет и ждеть долюшки своей. Надо прищуриться, сожмуриться, калачиком прикинуться!, — учит ведьмина дочка Ваньку-дурачка, как надо сидеть на хлебной лопате. А браты домов отправились и жили дома припеваючи, горя-бяды ня знаючи, — счастливо завершается сказка.
Е.Буйко сообщает о своих прабабушке и дедушке: «Василий Петрович родился в 1929 году на небольшом хуторе близь д. Городищи. Про его отца мне известно очень мало, а мать, Елизавета Сазоновна Буйко слыла сказочницей и песнехоркойг Она родилась в 1896 году и умерла в 1999 году ста трех лет от роду. Еще когда я была маленькая, она рассказывала мне, своей правнучке, интересные сказки и бывальщины, пела колыбельные и другие песни, шила маленькие тряпичные куклы и ставила небольшие кукольные спектакли. Эти традиции частично унаследовал младший сын Елизаветы Сазоновны — Василий Петрович. В детсве он рассказывал мне много сказок, которые слышал от своей матери. Да и сейчас он с удовольствием «бает басни» моей младшей сестренке и всей деревенской ребятне».
Свои сказки В.П. Буйко сказывает в манере, очевидно, воспринятой им от матери, с соблюдением всей сказочной обрядности: обилием повторов, ритмически организованных и рифмованных вербальных формул: Ветер стук — досочка хук!, «Хто у лясу, хто у бору? Хто придеть ночку ночувать?» — «Я у лясу! Я у бору! Я приду ночку ночувать!»; «Стели мне постель: ряд полення, ряд камення, ступу у головы клади!»; «Ня йди туда, где лыком завязано и глиной замазано!»; «Деука, деука, дай ключи!»; «Кони, кони, ти видели деуку?» (№ 33 Сказка про двух девочек и медведя). Повествование Василия Петровича отличается эмоциональностью. В частности, обилие повторов у него не просто дань сказочной традиции, но средство усиления эмоциональной напряженности. Так, ужас петушка, уносимого в очередной раз обманувшей его лисой, подчеркивается тем, что в каждом из таких эпизодов стишок-крик петушка, призывающего на помощь, повторяется дважды (J4a 7 Сказка про лису и петуха).
В дополнение к этой статье, советую прочитать: