Каждого поступившего нужно было занести в Генеральную книгу

В покоях должны были находиться кровати с занавесками, под каждой — ящик, куда клали белье, халат и туфли, рядом — столик со свечой, колокольчик для «подзыва сиделок», жестяная луженая кружка. Число кроватей предполагалось тридцать, из них двадцать пять — для неимущих людей.

Полагалось в каждой комнате держать термометры, а в окна врезать вентиляторы для перемещения воздуха, «насколько от доктора будет приписано» По-видимому, речь идет о форточках и фрамугах.

В разделе проекта «Каких людей принимать в больницу» сказано, что «…хотя долг Приказа общественного призрения есть подать помощь всем прибегающим под его покров, однако для изгнания злоупотреблений больных принимать без платы в больницу не иначе как по приказанию предводителя губернии, по сообщению присутственных мест или уведомлению градского головы или священника того прихода, где жительство имеет больной, или чинов, кто может засвидетельствовать бедность больного»2.

Солдаты, рекруты, заводские и мастеровые должны были приниматься только при наличии свободных мест.

При обращении больного в приемный покой главный надзиратель должен был установить платежеспособность пациента, доктор — поставить диагноз и назначить лечение, смотритель — обмыть в устроенной ванне, дать больничную одежду и место в отделении.

Каждого поступившего нужно было занести в Генеральную книгу, в которой отмечались месяц и год поступления, имя и фа-

милия, возраст, порядковый номер, сколько дней жил в больнице и когда выбыл.

Штат больницы по проекту состоял из семнадцати человек: лекаря, смотрителя, бухгалтера, подлекаря, сиделъников и сидельниц, надзирателя, поварихи с помощницей и других работников Размер зарплаты на всех составлял 539рублей, из которых доктору полагалось 200 рублей в год, смотрителю — 80 рублей, бухгалтеру — 60 рублей, а остальным — от 12 до 36 рублей в год.

Доктор должен был посещать больного не реже чем через день, причем с утра, а прием привозимых больных обязан был проводить в любое время.

Очень непростая роль отводилась смотрителю. Кроме выполнения хозяйственных дел, он обязан был следить, «дабы каждый из находящихся при больнице отправлял редкостно свою должность, чтобы во всех покоях по возможности была чистота и свежий воздух, и чтоб сидельник и сидельница обращались с больным человеколюбиво»3. Строго предписывалось «нерачительных и оплошных людей при больнице не держать1.»4. Кадровая политика в то время, как видно, была на высоте, что не всегда можно сказать о нашем времени.

Так как подходящего здания для больницы в городе не было, псковскому Приказу было «полоокено употребить под больницу четыре из двенадцати имеющихся в городе богаделен»5. Но на обустройство нужны были деньги, которых в Приказе не было. 31 декабря 1782 г правитель псковского наместничества Алексей Никитич Кожин (1781-1785 гг. *) доносил князю Николаю Васильевичу Репнину, псковскому генерал-губернатору (1782-1792 гг), о том, что больница будет открыта, «колико дозволит доход из процентов со всей суммы, в Приказе находящейся»6, а также если «кто-либо из жителей пожелает персонально или обществом способшествовать Приказу суммою, кто сколько заблагорассудит».

Однако 31 марта 1783 г. бургомистр Псковского городского магистрата Иван Постников рапортовал Приказу, что «способшествовать суммою, кто сколько заблагорассудит… из купечества и мещанства желающих никого не явилось»8. Таким образом, открытие больницы откладывалось на неопределенное время.

Ворсовые влаговпитывающие ковры.