Меня и Царькова Никандра Михайловича арестовали вместе

Интересный момент.

Былые заключенные фашистских лагерей не очень-то сами заводили, да и сейчас не заводят речь о былом. Все те шестеро, что я разыскивал, Герасимова, Васильева, да и другие откликнулись только тогда, когда о них было сказано в прессе. Вот такой феномен. Видимо, сказывалась здесь та обстановка, что царила одно время вокруг всех, кто побывал под оккупацией, кто побывал в Германии. Не очень-то люди хвастались таким.

Потом мне прислали вырезку из газеты «Знамя труда» Новоржевского района. За 3 апреля 1966 года под рубрикой «По следам наших выступлений». Заголовок ее «Не забыть нам годы огневые». Автор Г. Александров, не знаю, кто такой. Там рассказывалось о посещении Раисы Прокофьевны Васильевой редакции газеты, вде она рассказывала свою историю. Подробный рассказ ее я уже приводил в начале повествования. Единственно, надо добавить к тому, что уже говорил о Васильевых. После возвращения из-за границы побывали в разных местах страны, работали на строительстве железной дороги в Брянске. А потом

потянуло в родные места, там, в деревне Щербово Дубровского сельсовета и обосновались.

Пример семьи Васильевых характерен для многих псковских, да и не только псковских семей. И очень сожалею, что в моем французском дневнике осталось только скупое упоминание о Раисе Прокофьевне. Пусть теперь пополнились данные об этой партизанской семье, но все равно они очень скупые.

Но об участниках побега сначала были весьма разноречивые данные. Да и откликнулся пока один Николай Блинов. Вот строки одного из первых писем, несколько дополняющие ранее присланое:

«Сразу я быстро не могу установить адреса всех соучастников побега, но кое-какая работа уже проделана.

Меня и Царькова Никандра Михайловича арестовали вместе. Нас тогда арестовали восемь человек, подозревали в связи с партизанами.

Мы от Саласпилса прошли сто километров. Днем лежали, спали в хвое, а ночью шли.

Нам посчастливилось.

Отойдя километров семь от Саласпилса, мы зашли на хутор поесть. Нам попался хозяин, который составил план, где можно идти дальше.

Продали нас в окрестностях ст.Эргли. Месяца полтора держали в тюрьмах, потом отправили в Германию. И там мы растерялись.

Адреса всех сразу сообщить не могу, так как точных еще не знаю. Как узнаю чей точный адрес, сразу же напишу”.

А потом письмо с обратным адресом: ст.Вырица Ленинградской области. Письмо от второго участника побега — Петра Ивановича Лескова:

«Я очень благодарен за то, что есть люди, которые не забыли то маленькое, но незабываемое прошлое».

Ему, оказывается, стало известно о моем поиске, и он не мог не откликнуться. К тому времени письма были отправлены мною по различным адресам, не все они дошли до места, часть вернулась с такой традиционной пометкой: «Адресат не проживает». Ведь к тому времени столько минуло всего. Когда-то заключенные пытались обзавестись адресами друзей, так, на всякий случай. Но время разбросало людей. Однако такие адреса сгодились. Так и до Петра Лескова докатилась весть от одного из бывших товарищей по неволе.