Приказали строгие блюстители порядка вести нас в Сарбур

Помню. Буквально рядом грохочут выстрелы.

Носятся внизу по дороге солдаты. Совсем немного, и сюда, глядишь, пробьются американцы. Бой идет не на шутку. Горит все кругом, занялся дом напротив. А мы сидим. Помочь не можем, ничего у нас нет. Ждем.

К утру пальба стихла. Тянет гарью. Редко на улице появляются немецкие солдаты. Как быть? Что делать?

Вот здесь-то и произошло то, что нужно сделать в первую очередь. Более опытные наши сотоварищи, пошарив в доме, в соседних дворах раздобыли одежду. И мы сменили свою многовытерпевшую справу на

другую. Так мы перешли в новый разряд, перестали быть заключенными, приобрели цивильный вид.

А потом что? Бой прекратился. Американцы, видимо, снова встретив сопротивление, остановились ждать более благоприятного момента. А у нас нет с собой ничего, жрать нечего. Сколько можно сидеть и ждать?

Тогда Николай достал свою форменку, нацепил на рукав паучью свастику, вооружился своей винтовкой, построил нас, уже не заключенных, и шагом — марш!

У выхода из Оршольца встретили нас фельджандармы, с бляхами на груди:

— Кто такие?

Николай бодро рапортует:

— Русские. Были оставлены для эвакуации имущества, никаких указаний не поступает, веду в тыл.

Приказали строгие блюстители порядка вести нас в Сарбур. Так мы снова оказались в уже известном городке. Но в совершенно ином качестве. Русских здесь уже собралось немало, в основном «остовцы», те, кто был вывезен в Германию на работу, у них на груди значилась синяя квадратная полоска с буквами «Ost”, восточные рабочие, значит.

Нам приходилось привыкать к новому положению, ведь «остовцы» не заключенные, такой строгости к ним не было, потому-то и вести себя следовало по-иному.

В Сарбуре растеклась наша оршольцевская группа. Николай попал в военную команду, все-таки он нужен был фрицам. И мы, остальные, кто куда. Выполняли разные работы, в частности, вывозили скот из прифронтовых деревень, откуда выселили крестьян. К сожалению, не помню, чтобы кто-то совершил побег, видимо, был здесь весьма другой контингент, не заключенные, которые любую возможность использовали, чтобы смыться.

После Сарбура — Хермескайль, небольшой городок теперь уже в собственно Германии, в земле Рейнланд-Пфальц. Помню только, что копали землю, жили где-то на чердаке. Там и встретили новый 1945 год.

Многое мы связывали с новым годом. Судьба в это время была благосклонна к нам. Мы опять были вместе — я, брат и мама. Сколько раз случалось, что оказывались мы, пусть и не далеко, но врозь. Особенно мама. И радостно было, когда даже размещались вместе. В конце концов росла уверенность, что все беды скоро могут кончиться. Виделось, что началась полная агония устроителей «нового порядка», не остается следа былого «орднунга».

О настроениях свидетельствует написанное мною в самом конце 1944 года, под рождество. Этот христианский праздник в Германии празднуется по новому стилю, не так, как в России. На этот раз встречать рождество пришлось с немцами.

Профнастил для крыши профнастил для крыши размеры листа и цена.