Дома была русская печь

Далее углом шли хозяйственные строения: бревенчатый амбар (по местному «клеть» ) с сусеками для хранения зерна, круп, муки; рядом с ним поветь («кухня») — навес, под которым стояли телега, «линейка»(легкая повозка для поездок), дровни, легковые сани; на костылях висела сбруя (хомуты, уздечки, черезседельник, подпруги, вожжи) . В повети на слеге для детей были подвешены качели. Кстати, видимо, благодаря тому, что много качался на качелях, я еще в детстве преодолел «морскую болезнь», изначально заложенную в организме почти каждого человека. За поветью — хлев для коров (временами их было две), свинарник, конюшня ( у деда была одна лошадь — мерин), курятник. Все эти строения были под одной непрерывной крышей. Через небольшой забор с калиткой они примыкали к дому с другой стороны. Несколько поодаль от дома было гумно. В одной его половине хранили часть сена (остальная часть в стогу), в другой половине с глиняным полом осуществлялся обмолот зерновых и гороха вручную («цепами»). Небольшой глиняный ток был оборудован и рядом с гумном. Его использовали в хорошую погоду.
В основной половине дома была русская печь с пристроенной к ней плитой для приготовления
пищи, в то время, когда печь не топилась. У входной двери стояла лохань с подвешенным над ней «гильком» — глиняный сосуд с двумя рожками, используемый в качестве умывальника. Зимой для отопления устанавливалась круглая чугунная печурка; железные рукава от нее входили в печной дымоход. Слева от входа были оборудованы нары с пологом для мужчин. В дальнем углу справа, за большим желтым «буфетом» — кровати с пологом для женщин. В левом дальнем углу были иконы с лампадкой. Вдоль левой стены была оборудована большая широкая «лавка». На ней можно было сидеть, а при необходимости — и лежать. К лавке примыкал большой стол на металлических ножках. Около него — несколько скамеек и табуретов. У передней стены стоял комод, над ним — зеркало. Зимой в избе появлялась пара ножных прялок, сборно-разборный деревянный ткацкий станок. Кроме того, в комнате стояло большое резное с подлокотниками кресло — «трон», крытое бархатом. Оно, так же как буфет, комод, стол и зеркало, явно были добыты дедом при разграблении после революции захваевского имения.
Самого деда Данилу помню смутно. В его облике было что-то от монголо-татарского ига — черная монгольская бородка, выделяющиеся скулы. Немного скуластыми были моя мама и младшая се-
стра, две тетушки. Как рассказывала мама, дед был «отчаянный» мужик. В свое время участвовал в комбеде. В 1925 году его убили.
Ранним морозным утром, было это 21 января, ровно в годовщину смерти В. И. Ленина, на двор пришла лошадь, запряженная в сани, на которых вечером уехал дед. На санях обнаружили следы крови. Бросились на поиски. Верстах в двух от дома его нашли мертвым в сугробе, в придорожных кустах. Рядом с ним лежало и орудие убийства — «колотушка» — затесанное полено, которым его ударили по голове. Удар был не смертельным, но дед, потеряв сознание, выпал из саней в снег и замерз. Потом узнали, что ночью в одном из шинков на станции он играл в карты. После игры поехал в соседнюю деревню. По пути его кто-то встретил и нанес роковой удар.
Мертвого деда мне не показали, и на похоронах его я не был. Мне было тогда всего 5 лет. Овдовевшая бабушка Иринья стала во главе большой семьи. К этому времени только две ее старшие дочери, в том числе — моя мама, вышли замуж. Младшей дочери (моей тетушке) было лет десять. До конца своих дней бабушка так и оставалась вдовой. Последние годы жила у младшей дочери. Прожила долгую жизнь. Умерла она уже после Великой Отечественной войны в возрасте около 90 лет.

Кабинет узи стандарт оснащения стандарты оснащения кабинета гинеколога.