Из писем узнали, кто погиб, кто выжил.

28 августа 1943 года нас арестовали в Сударево. 28 августа 1945 года я вернулся туда.

Вот тогда смог принести родителям Дементия Федорова последнюю о нем весть, последние воспоминания. Прискорбные.

Там же, в Судареве, открыли для меня большой деревенский сундук, в котором Братолюбовы и Федоровы хранили почту, поступившую в Сударево после их приезда сюда. Они как бы стали хранителями вестей для всех сударе вс ких жителей. Связывали суровой льняной ниткой, так сохранились письма нам. От отца с бабушкой, которые всю войну провели в Мурманской области. Отец, инвалид боев еще с Финляндией, сумел покомандовать пригородным сельсоветом, потом местным рыбкоопом. Бабушка, мать нашей матери, так и пробыла рядом с ним.

Из писем узнали, кто погиб, кто выжил. Те, что остались живы, писали отовсюду, разыскивали нас, делились своими горестями. А мы только сейчас смогли добраться до этих вестей.

В этот же день, к вечеру, добрались до Сударева мама и брат Павел.

Спасибо Потапу Федоровичу Федорову и Григорию Федоровичу Братолюбову, всем членам их семей. Все время, пока шло оформление документов через Бежаницы (стало Сударево территорией Бежаницкого района), пока блюстители местных порядков в очередной раз проверяли и выявляли, кто мы и что за люди, во всем помогали, чем могли. Почти два месяца. Ведь мы не имели карточек, действие продовольственного аттестата закончилось, как только мы прибыли на место. А питаться надо. Все обеспечивали сударевские наши друзья, которые сами бедствовали.

Лишь в конце октября все завершилось. На руках пропуска, приобретены проездные документы. Наконец-то, до дома!

Как сейчас помню: 25 октября 1945 года мы приехала в Кандалакшу. Здесь уже жили наши близкие, было отчаявшиеся видеть нас живыми. Здесь мы и остались. Здесь, и потекла моя жизнь. Правда, здесь вскоре разыскала меня повестка из военкомата, взяли меня в армию.

Когда сегодня, читая написанное о былом, я узнаю, что все те, кто прошел Германию в годы войны, были брошены в ГУЛАГи, прошли советские тюрьмы и лагеря, диву даюсь. По крайней мере нашу семью это не коснулось, как не коснулось многих из тех, с кем впоследствии наладил связь.

Мать моя была учительницей начальных классов до войны. Буквально сразу же после возвращения домой, снова пошла в школу, учительствовала, командовала потом небольшой однокомплектной школой в селе Кандалакша. Трудилась, пока позволяло подорванное войной здоровье. Скончалась у себя на родине, ныне Тверской области. Туда же перебрался и мой брат, закончивший, вскоре после возвращения домой, Мурманское педучилище. Он тоже преподавал, потом стал работником культуры. И его уже нет.

Не знаю, кого как, а нас не притесняли. Жили, трудились. Обижаться на жизнь не пришлось и мне. После армии стал работать в местной газете, заочно учился в Ленинградском университете. Почти двадцать лет редактировал газету. Получил государственные награды, стал заслуженным работником культуры РСФСР. Всегда, когда надо было, вспоминал о своих летних школьных каникулах, которые тогда продолжались четыре года и четыре месяца…

https://market.ekfgroup.com Щит распределительный навесной щрн пластиковый.