На обратном пути с Каспия домой

В летописном повествовании о мести княгини Ольги древлянам в 946 году впервые упоминается её малолетний сын Святослав:

«… суну копьём Святослав на Де-ревляны и копьё лете сквозь уши коневи и удари в ноги коневи бе бо детеск».

То же, но другими словами, у В.Н. Татищева: «…Святослав хотя тогда млад был … сам начал битву и, брося копием в древляны, пробил коня сквозь …»

То есть, юный княжич перебросил копьё через коня.

Из этого явствует, что Святослав находился в детском возрасте и ему, как уже было отмечено, было, видимо, не более 4-5 лет. На несообразность возраста Ольги, которой могло быть в 946 году 52 — 53 года и наличие у неё малолетнего Святослава, уже обращалось внимание. Между тем, есть некоторые сведения о том, что в 946 году Святослав был отнюдь не «детеск». Так, в летописи под 947 годом Ольга, возвратившись из поездки по северным землям в Киев к Святославу «… и пребываша с ним в любви», а это очень серьёзная формулировка в том случае, когда речь идёт об отношениях между правителями государств и между самими государствами. И она, эта формулировка, живо напоминает чисто дипломатическую формулу договора Руси с Византией о «любви», то есть, о дружбе меду обеими высокими сторонами. Едва ли эта фраза летописи могла быть применима к малолетнему княжичу. На все эти обстоятельства обратил внимание и А.Н. Насонов: «В 946 г. Святослав уже не был «велми детеск». Во-первых, по Константину Багрянородному, Святослав при жизни Игоря сидел в Новгороде, во-вторых, при заключении

договора с греками от Святослава был особый представитель. Вероятно, таким образом, что поход Асмута и Ольги на древлян имел место ещё при жизни Игоря (разрядка моя — А.А.)».

При этом летопись, сообщая о походе, говорит: «И рече Свенелд и Асмуд…» перед сражением, то есть использует единственное число вместо двойственного или множественного. Понятно, что Свенельд здесь ни при чём. Ходил кто-то один. По А.Н. Насонову — Асмуд.

Таким образом, необходимо поискать ситуацию до 946 года, когда такой поход мог состояться. И такая ситуация имела место в 913 — 914 годах, во время первой войны с древлянами, когда «Деревляне затворишася от Игоря по Олгове смерти не хотя дань ни войска давать». И вот, в 914 году «Иде Игорь на Деревляны и победи и и возложи на ня дань болши Олговы». То есть, дань с побеждённых стала взиматься больше, чем при Олеге. Древляне, естественно, были не в восторге.

Однако, если мы принимаем идею об участии малолетнего княжича в войне 914 года, то возникает противоречие: зачем сажать на коня с копьём маленького Святослава вместо здравствовавшего тогда Игоря? А затем, что ситуация 913-914 годов была довольно сложной. Именно в эти годы арабские источники говорят о крупном походе руссов через Каспий на Кавказ на 500 судах по 100 человек на каждом. Многие месяцы руссы господствовали на море, высаживались на берег и с боя брали добычу. Даже, если уменьшить явно завышенные цифры войска руссов в 10 раз, то и в этом случае получается весьма многочисленное по тем временам войско, представлявшее собой грозную силу. На обратном пути с Каспия домой, войско руссов подверглось нападению хазар и было разбито. Есть основания считать, что к моменту отказа древлян платить дань, под Киевом этих руссов уже не было. Иначе говоря, как только русские ладьи с воинами скрылись за ближайшим поворотом Днепра, жадные древляне заявили: «А мы дань платить не будем». И не стали. Можно предположить, что вместе с этим войском отправился на Кавказ и князь Игорь — ранние русские князья любили лично участвовать в таких авантюрах. А в Киеве осталась молодая княгиня Ольга (около 20 лет) с малолетним Святославом на руках и опытный воевода Асмуд. В 914 году остатки войск вернулись с Кавказа. Видимо, к этому же времени были мобилизованы внутренние резервы руссов — вспомним о землях северной, «внешней» Руси вокруг Новгорода и Пскова. За это время вполне можно было успеть подтянуть с Балтики дополнительные военные контингенты из числа наёмных скандинавов. Вот тогда-то и состоялся поход Ольги и Асмуда на древлян. Сам Игорь к этому времени либо ещё не вернулся, либо, предположим, мог быть ранен в арь-егардных боях с хазарами и не смог лично принять участие в походе. Думаю, что первое более вероятно.