Попытаемся внимательнее рассмотреть летописные свидетельства

Мне могут возразить, что едва ли княгиня одна, без князя, могла отправиться в такое путешествие в Константинополь около 920 года.

На это я отвечу, что такого рода путешествия дамы дома Рюриковичей, если дело касалось государственных интересов, предпринимали и потом. В нескольких списках летописей довольно обыденно сообщается под 1089 годом: «В се лето иде Янька в грекы дщи Всеволожа, реченая преже, и приведе Янка митрополита Иоана скопчину…».

Так что, когда надо было, тогда и ездили, никого не спрашивали.

Что касается хронологии, то думаю, что нет необходимости вслед за О.М. Раповым пытаться «ужать» события русской истории, относя поход Игоря на древлян к 943/944 годам, для того только, чтобы отнести поездку Ольги к последнему году правления Романа I. Тем более, что её визит в Константинополь 946 года передатировке не подлежит. Здесь надо принимать во внимание как кос венные свидетельства, так и соображения, приведённые мной выше.

Попытаемся внимательнее рассмотреть летописные свидетельства в начальные годы правления Романа I. В 920 году летопись сообщает: «Игорь воеваша на печенеги». Это известие есть в нескольких летописных списках сразу после сообщения о воцарении императора Романа. Конечно, это могла быть очередная война Руси с печенегами. Но в то же время, следует учитывать то обстоятельство, что в 989 году князь Владимир ходил к днепровским порогам встечать византийскую принцессу Анну. На

порогах на путешественников обычно нападали печенеги. Существенно, что Владимир ходил туда с войском лично. Если княгиня Ольга действительно ездила в Царь-град при жизни Игоря, то её проводы и встреча на порогах должны были иметь место. Известная скандинавист-ка Е.А. Рыдзевская приводит существенную для моего рассказа интересную аналогию. Что касается летописи, то вплоть до 941 года, то есть до похода Игоря на греков, сообщений о войнах с печенегами в ней больше нет. А вот под следующим, 921 годом, в нескольких летописных списках имеется следующее сообщение: «Игорь [и Олга] пристрой вой многи [и Варягы, и Поляне, и Словене, и Кривичи], и корабли бесчисленни». Это несколько неожиданное и неопределённое известие поясняет Иоакимовская летопись: «Игорь приуготовя войско многое и корабли, хотяше идти на греки, но упрежден был».

Иначе говоря, что-то помешало и поход не состоялся. По-видимому, византийцы узнали о походе и успели подготовиться к обороне, после чего идти в поход, утратив фактор внезапности, уже не имело смысла. А то, что поход готовился очень серьёзный, явствует из списка его участников — это крупнейшие славянские племена, размещённые по пути «из Варяг в Греки» и варяги — скандинавские наёмники, которые привлекались только для крупных походов на Византию. Таким образом, в 921 году у Руси был casus bellum — предлог для войны с греками, и предлог этот был очень серьёзный. Если спроецировать первую поездку Ольги в Константинополь на 920 год, то сватовство императора к замужней княгине Ольге вполне могло быть таким предлогом.

Внимательный читатель немедленно возразит: как мог император свататься к замужней княгине? Здесь может быть несколько соображений: во-первых, известно, что Роман I был человек самовластный, многие вопросы решавший силой принуждения. Был или не был в этот момент женат император Роман I — это не так существенно — хорошо известно, что византийские императоры не останавливались перед ссылкой своих жён в монастыри, тем более тогда, когда это давало какие-то политические дивиденды. В данном случае, ставка в политической игре была очень высока — контроль над Русью, или даже над частью её, давал византийцам большие перспективы. Во-вторых, как известно, Ольга — «от рода варяжского», то есть, скандинавка, а обычное скандинавское право допускало право на развод со стороны жены, о чём императору могли сообщить. В-третьих, надо учитывать чисто дипломатические обстоятельства, когда прямой отказ императору мог привести к непредсказуемым последствиям.

Информационные стенды и таблички. Изготовление информационных стендов оптом.