Рифмованные фразы

Устойчивое сравнение, передавая экспрессивность, интенсивность действия, составляет уже фразеологизм: Да как взялись за дело, как вши за тело (№ 130 Иван с женой да три Ивана с Фомой, Усвятск. р-н).

В тексте сказки даже об обычном может говориться с рифмой (особенно это проявилось в сказках А.А.Паничевой): Вот пойдут внуки — эта работа будеть на твои руки») (№ 130 Щванс женой…). В сказке Два брата (№ 123, Усвятск. р-н) тоже звучит рифма: А эти два брата ни сами не идут, ни к себе не зовут. Это произнесено рассказчиком о героях сказки. Но этими ЖС словами герои сказочного текста говорят и о себе: «А что, брат Кондрат, мы ни сами в гости не идем, ни к себе не зовем». Рифмованные фразы создают легкость воспроизведения текста »запоминания его.

Иногда, как уже неоднократно отмечалось нами, может использоваться фразеологизм. В разных сказках это бывают фразеологические единицы разной степени спаянности: Дед тпариу Юлю, напариу — и у свет отправиу (фразеологизм неожиданно вступает в рифму с глаголом, передающим Йаказание, — напариу) (№ 18 Про Козу-Дирязу, Невельск. р-н).

В сказочном тексте может быть употреблен необычный фразеологизм: след лежить в значении ‘следует, положено’. Ср. «сказке Про Ивана-бездельника (№ 122, Усвятск. р-н):« Ты, Степа, старший, тебе жениться след лежить». Прозрачный образ создает модальное значение, «стирающее» исходный образ.

Рифмованные фразы «докучных» сказок демонстрируют некоторую устраненность рассказчика от текста: Слухай сказку про лося. Тут ина и вся’ А сказку про овей — тут ей и коней! (№ 89 Как Ванюшка-дурачок ездил в город дровы продавать, Усвятск. р-н). Может быть вариант рифмованного выражения с отрицанием: [Иван] купил тру овей—и тут сказке не коней (№ 122 Про Ивана-бездельника, Усвятск. р-н). Устраненность от факта, рассказа подчеркивается и тем, что сказка совсем не о лосе, не об овцах. Неожиданность рифмованной концовки и в сказке типа Про волка (№ 15, Куньинск. р-н), Про котка, лису, зайца, медведя, дрозда (№ 3, Пустошкинск. р-н): Сказка вся, говорить нельзя (О чем нельзя говорить? — О конце сказки? Или о том, о чем уже было рассказано в сказке?)

Чем нелогичнее возникает рифмованный текст (текст в тексте), тем сильнее произведенный эффект. Так, после окончания сказочного повествования вдруг следует сообщение о возможном продолжении сказки: Кабы рюмочку виниа. так сказала б до кониа (№ 23 Бычок-Дристунок, Куньинск. р-н).

Чаще же в псковских сказках встречается более известная концовка: Вот и сказке коней, а кто слушал — молодей(например, № 2 Сказка для внучки Иринки, Усвятск. р-н). Устойчивая фраза связана непосредственно с концом сказки. Очень показателен следующий случай: Ия там была, я мёд пила. По усам текло, в рот не попало (например, № 15 Про волка, Порховск. р-н). Это как раз тот вариант, который заставляет автора, рассказчика наиболее отстраниться от сказанного, тем более, что женщина-рассказчица говорит о своих якобы усах. Наиболее полный вариант распространенной концовки можно усмотреть в следующем случае: На этом сказке коней, а кто слушал, молодец. Ия там был, мёд-пиво пил, по усам текло, в рот не попало (№ 20 Горошина, Невельск. р-н).

Стремление к рифмованности текста заставляет сказителей рядом с общепризнанным, закрепленным мини-текстом дать дополнительный фрагмент, обычно с неожиданным образом: Стоит хатка на курьих ножках, на бараньих рожках (№ 2 Сказка для внучки Иринки, Усвятск. р-н); …жить-поживать да добра наживать. И все стали ума наживать (там же). В первом случае возникает образ бараньих рожек. Видимо, роль играет известный «эталон» соединения реалий (ср. рожки да ножки). Во втором случае в сказке, которая, видимо, задумывалась для внучки рассказчицы, не случайно возникает необходимость подчеркнуть, что самое главное—не просто известное добра наживать, а именно ума наживать (ребенок не только слушает сказки, но и учится на их содержании). И это невольно «легко» вписывается во весь текст именно благодаря рифме, тем более, что структура такой «вставки» не противоречит исходной структуре фразы.

Описание для кухни мебель на нашем сайте.