В лагерь прибывали поздно, времени еле хватало, чтобы поесть.

Впечатляющее зрелище представляли собой сооружения на верху.

Место гористое. Заросли леса. И вдруг открывается величественная стена из матерого камня и цемента. Тоже в несколько этажей. С амбразурами, самыми разными. В некоторые амбразуры выглядывали гигантские стволы пушек. Из других, кажется, можно вести стрельбу из пулемета или даже винтовки. К такой стене ведет полевая дорога, которая обрывается у самой стены. Там, значит, дверь, ее сразу и не заметишь.

Очень трудно рассказывать о линии Мажино, одно скажу, делалось все на совесть. Видимо, большую надежду имели на нее французы. Теперь, значит, пожелали приспособить ее немцы. Нас заставили помогать: плоское, выходит, тащи, круглое катай.

В лагерь прибывали поздно, времени еле хватало, чтобы поесть. И спать! Главное было — избежать внимания «Бороды» литовской и его .родручной своры.

Интересно получалось. В Моглино «заботу” о нас проявляли наряду с немцами эстонцы, те самые, которые сейчас стали героями эстонского народа потому, что «боролись за свободу, против сталинской оккупации своей страны». В Саласпилсе вся воля в бараках была отдана латышам, внутренним полицаям. А здесь, значит, главенствовали литовцы. Все они сейчас видят в нас врагов своих. Так же, как и тогда, в 1944 году, когда достигали каких-то высот у своих хозяев, отыгрываясь на нас, из СССР.

Даже трудно сейчас припомнить, кто же из охранников был изощреннее. Все они были хороши. Каждый, став обладателем полицейской повязки и взяв в руки шток, чувствовал себя царьком.

Здесь, под Мецом, узнали мы о высадке союзников в Нормандии, о появлении у фрицев «оружия возмездия» — «Фау-1» и «Фау-2». В небе плыли громады самолетов. Даже земля вибрировала от гула, шли бомбить великий рейх. Нас бомбы союзников миновали, может, значился наш Болинген на американских картах как концентрационный лагерь. А, может, линия Мажино вообще не интересовала союзников.

Чувствовалось, дела у немцев идут не так уж и сладко, как пытались преподать газеты на русском языке, поступающие к нам в изобилии. Не один раз побывали в наши выходные дни гости — агитаторы власовской армии. Это сейчас кое-кто стремится преподнести их как борцов со сталинской тиранией, а для большинства нас были они теми же бандкжами, предателями.

Перед строем крутились откормленные мужики в мышастом одеянии, как и у немцев. Только на рукаве — РОА, из русской освободительной армии, значит. Сейчас, когда гляжу на воинов нашей

страны со всей атрибутикой, различными нашивками, так и кажется, что это — те самые власовцы, что выкобенивались перед нами.

Агитировали они крепко, предметно. Все, мол, вам доступно будет. И хорошая жратва, и шнапс, и бабы. Не жизнь, а малина. Призывали стать в ряды борцов. Каких там, не очень-то и вникали заключенные. Обольщенных этими «агентами влияния» было почему-то мало, хотя и находились такие. Обычно строй заключенных после призывов роашников в ответ на призывы: «Кто хочет вступить в нашу армию?», — так и оставался на месте.

Врут нынешние агитаторы и пропагандисты, заявляя, что множились ряды борцов с коммунистической диктатурой и сталинизмом. Не знаю, откуда берут они такое. Как ни тяжело нам было, но мы знали: у нас есть Родина, Советский Союз, свидетельство этому оставалось вместе с нами на нашей одежде «SU». И верили, что уже близится пора возмездия, что победа грядет, а вместе с нею и наша свобода.

Нейронные сети для озвучки текста. Какие неи росети озвучивают текст audiofy.ru.